I. Ошибка вышла
Я был и слаб и уязвим,
Дрожал всем существом своим,
Кровоточил своим больным
Истерзанным нутром, -
И, словно в пошлом попурри,
Огромный лоб возник в двери
И озарился изнутри
Здоровым недобром.
И властно дернулась рука:
"Лежать лицом к стене!" -
И вот мне стали мять бока
На липком топчане.
А самый главный - сел за стол,
Вздохнул осатанело
И что-то на меня завел,
Похожее на "дело".
Вот в пальцах цепких и худых
Смешно задергался кадык,
Нажали в пах, потом - под дых,
На печень-бедолагу, -
Когда давили под ребро -
Как екнуло мое нутро!
И кровью харкало перо
В невинную бумагу.
В полубреду, в полупылу
Разделся донага, -
В углу готовила иглу
Нестарая карга, -
И от корней волос до пят
По телу ужас плелся:
А вдруг уколом усыпят,
Чтоб сонный раскололся?!
Он, потрудясь над животом,
Сдавил мне череп, а потом
Предплечья мне стянул жгутом
И крови ток прервал, -
Я, было, взвизгнул, но замолк, -
Сухие губы на замок, -
А он кряхтел, кривился, мок,
Писал и ликовал.
Он в раж вошел - знакомый раж, -
Но я как заору:
"Чего строчишь? А ну, покажь
Секретную муру!.."
Подручный - бывший психопат -
Связал мои запястья, -
Тускнели, выложившись в ряд,
Орудия пристрастья.
Я терт и бит, и нравом крут,
Могу - вразнос, могу - враскрут, -
Но тут смирят, но тут уймут -
Я никну и скучаю.
Лежу я, голый как сокол,
А главный - шмыг да шмыг за стол -
Все что-то пишет в протокол,
Хоть я не отвечаю.
Нет, надо силы поберечь,
А то уже устал, -
Ведь скоро пятки будут жечь,
Чтоб я захохотал,
Держусь на нерве, начеку,
Но чувствую отвратно, -
Мне в горло сунули кишку -
Я выплюнул обратно.
Я взят в тиски, я в клещи взят -
По мне елозят, егозят,
Все вызвать, выведать хотят,
Все пробуют на ощупь, -
Тут не пройдут и пять минут,
Как душу вынут, изомнут,
Всю испоганят, изорвут,
Ужмут и прополощут.
"Дыши, дыши поглубже ртом!
Да выдохни, - умрешь!"
"У вас тут выдохни - потом
Навряд ли и вздохнешь!"
Во весь свой пересохший рот
Я скалюсь: "Ну, порядки!
У вас, ребятки, не пройдет
Играть со мною в прятки!"
Убрали свет и дали газ,
Доска какая-то зажглась, -
И гноем брызнуло из глаз,
И булькнула трахея.
Он стервенел, входил в экстаз,
Приволокли зачем-то таз...
Я видел это как-то раз -
Фильм в качестве трофея.
Ко мне заходят со спины
И делают укол...
"Колите, сукины сыны,
Но дайте протокол!"
Я даже на колени встал,
Я к тазу лбом прижался;
Я требовал и угрожал,
Молил и унижался.
Но туже затянули жгут,
Вон вижу я - спиртовку жгут,
Все рыжую чертовку ждут
С волосяным кнутом.
Где-где, а тут свое возьмут!
А я гадаю, старый шут:
Когда же раскаленный прут -
Сейчас или потом?
Шабаш калился и лысел,
Пот лился горячо, -
Раздался звон - и ворон сел
На белое плечо.
И ворон крикнул: "Nеvеrмоrе!" -
Проворен он и прыток, -
Напоминает: прямо в морг
Выходит зал для пыток.
Я слабо поднимаю хвост,
Хотя для них я глуп и прост:
"Эй! За пристрастный ваш допрос
Придется отвечать!
Вы, как вас там по именам, -
Вернулись к старым временам!
Но протокол допроса нам
Обязаны давать!"
И я через плечо кошу
На писанину ту:
"Я это вам не подпишу,
Покуда не прочту!"
Мне чья-то желтая спина
Ответила бесстрастно:
"А ваша подпись не нужна -
Нам без нее все ясно".
"Сестренка, милая, не трусь -
Я не смолчу, я не утрусь,
От протокола отопрусь
При встрече с адвокатом!
Я ничего им не сказал,
Ни на кого не показал, -
Скажите всем, кого я знал:
Я им остался братом!"
Он молвил, подведя черту:
"Читай, мол, и остынь!"
Я впился в писанину ту,
А там - одна латынь...
В глазах - круги, в мозгу - нули, -
Проклятый страх, исчезни:
Они же просто завели
Историю болезни!
1975-1976
II. Никакой ошибки
На стене висели в рамках бородатые мужчины -
Все в очечках на цепочках, по-народному - в пенсне, -
Все они открыли что-то, все придумали вакцины,
Так что если я не умер - это все по их вине.
Мне сказали: "Вы больны", -
И меня заколотило,
Но сердечное светило
Ухмыльнулось со стены, -
Здесь не камера - палата,
Здесь не нары, а скамья,
Не подследственный, ребята,
А исследуемый я!
И хотя я весь в недугах, мне не страшно почему-то, -
Подмахну давай, не глядя, медицинский протокол!
Мне приятен Склифосовский, основатель института,
Мне знаком товарищ Боткин - он желтуху изобрел.
В положении моем
Лишь чудак права качает:
Доктор, если осерчает,
Так упрячет в "желтый дом".
Все зависит в этом доме оном
От тебя от самого:
Хочешь - можешь стать Буденным,
Хочешь - лошадью его!
У меня мозги за разум не заходят - верьте слову -
Задаю вопрос с намеком, то есть лезу на скандал:
"Если б Кащенко, к примеру, лег лечиться к Пирогову -
Пирогов бы без причины резать Кащенку не стал..."
Доктор мой не лыком шит -
Он хитер и осторожен.
"Да, вы правы, но возможен
Ход обратный", - говорит.
Вот палата на пять коек,
Вот профессор входит в дверь -
Тычет пальцем: "Параноик", -
И поди его проверь!
Хорошо, что вас, светила, всех повесили на стенку -
Я за вами, дорогие, как за каменной стеной,
На Вишневского надеюсь, уповаю на Бурденку, -
Подтвердят, что не душевно, а духовно я больной!
Род мой крепкий - весь в меня, -
Правда, прадед был незрячий;
Шурин мой - белогорячий,
Но ведь шурин - не родня!
"Доктор, мы здесь с глазу на глаз -
Отвечай же мне, будь скор:
Или будет мне диагноз,
Или будет - приговор?"
И врачи, и санитары, и светила все смутились,
Заоконное светило закатилось за спиной,
И очечки на цепочке как бы влагою покрылись,
У отца желтухи щечки вдруг покрылись белизной.
И нависло острие,
И поежилась бумага, -
Доктор действовал во благо,
Жалко - благо не мое, -
Но не лист перо стальное -
Грудь проткнуло, как стилет:
Мой диагноз - паранойя,
Это значит - пара лет!
1976
III. История болезни
Вдруг словно канули во мрак
Портреты и врачи,
Жар от меня струился как
От доменной печи.
Я злую ловкость ощутил -
Пошел как на таран, -
И фельдшер еле защитил
Рентгеновский экран.
И - горлом кровь, и не уймешь -
Залью хоть всю Россию, -
И - крик: "На стол его, под нож!
Наркоз! Анестезию!"
Мне обложили шею льдом -
Спешат, рубаху рвут, -
Я ухмыляюсь красным ртом,
Как на манеже шут.
Я сам себе кричу: "Трави! -
И напрягаю грудь. -
В твоей запекшейся крови
Увязнет кто-нибудь!"
Я б мог, когда б не глаз да глаз,
Всю землю окровавить, -
Жаль, что успели медный таз
Не вовремя подставить!
Уже я свой не слышу крик,
Не узнаю сестру, -
Вот сладкий газ в меня проник,
Как водка поутру.
Цветастый саван скрыл и зал
И лица докторов, -
Но я им все же доказал,
Что умственно здоров!
Слабею, дергаюсь и вновь
Травлю, - но иглы вводят
И льют искусственную кровь -
Та горлом не выходит.
"Хирург, пока не взял наркоз,
Ты голову нагни, -
Я важных слов не произнес -
Послушай, вот они.
Взрезайте с богом, помолясь,
Тем более бойчей,
Что эти строки не про вас,
А про других врачей!..
Я лег на сгибе бытия,
На полдороге к бездне, -
И вся история моя -
История болезни.
Я был здоров - здоров как бык,
Как целых два быка, -
Любому встречному в час пик
Я мог намять бока.
Идешь, бывало, и поешь,
Общаешься с людьми,
И вдруг - на стол его, под нож, -
Допелся, черт возьми!.."
"Не огорчайтесь, милый друг, -
Врач стал чуть-чуть любезней, -
Почти у всех людей вокруг
Истории болезней".
Все человечество давно
Хронически больно -
Со дня творения оно
Болеть обречено.
Сам первый человек хандрил -
Он только это скрыл, -
Да и создатель болен был,
Когда наш мир творил.
Вы огорчаться не должны -
Для вас покой полезней, -
Ведь вся история страны -
История болезни.
У человечества всего -
То колики, то рези, -
И вся история его -
История болезни.
Живет больное все бодрей,
Все злей и бесполезней -
И наслаждается своей
Историей болезни.
1976