М.Ц. – Пожалуйста, расскажите, как и когда Вы познакомились с Высоцким?
А.А. – Я познакомился с ним близко в октябре 1978 года. До этого я его видел несколько раз в Москве, и когда Театр на Таганке гастролировал в Софии в 1975 году. Но тогда личного общения у нас было мало. Всё же я занимаюсь музыкой, а с ним больше общались те, кто занимается театром.
В октябре 1978 года меня послали в Москву в качестве корреспондента нашего культурного еженедельника. Получилось так, что в первые дни в Москве пришлось очень много бегать по делам, устраивать квартиру, налаживать быт. В один из дней я зашёл пообедать в ресторан Союза писателей на улице Герцена, там увидел Евтушенко. Мы с ним были близко знакомы. Как раз за день до этой встречи у него родился сын, и он был очень взволнован. Мы с ним поговорили, и он засобирался уходить, а я только что приступил к обеду.
В этот момент в дверь вошёл Высоцкий. Ресторан был переполнен, он посмотрел вокруг – все места заняты. Тут Евтушенко ему рукой помахал: "Иди сюда, я ухожу". Он подошёл, сел рядом со мной, и мы просто начали разговаривать и обедать.
Я хорошо говорю по-русски, Высоцкий не понял, что перед ним иностранец, и спросил меня, смотрел ли я его последнюю работу в театре. Я сказал, что только что приехал. Тут только он узнал, что я болгарин. Он мне сказал: "Я впервые вижу журналиста, который не просит у меня интервью".
Я ему объяснил, что, во-первых, я не литературный, а музыкальный критик, а во-вторых, это же неудобно – требовать от человека интервью, когда он обедает. Он на меня посмотрел и говорит: "Ну, хорошо. Мои двери для Вас всегда открыты, заходите, пожалуйста". Потом оказалось, что моя московская квартире находилась очень близко от дома, где жил Высоцкий – на метро это была следующая остановка.
Высоцкий в театре не мог нормально пообедать, это было совершенно невозможно, поэтому он заглядывал ко мне просто, чтобы отвлечься от театра. У него же не было времени почувствовать себя свободным человеком, в театре был сумасшедший дом.
Я ему много рассказывал о музыке. Всё-таки творец всегда занят своим творчеством, а журналист, пишущий об искусстве, может отвлечься, может не брать интервью... Актёр такой возможности не имеет, он должен репетировать. Музыкант тоже должен всё время репетировать, а мы, журналисты и критики, более свободные.
Поскольку я критик, то есть, совершенно естественно, я критикую, то однажды я ему сказал, что с пением у него не всегда всё в порядке, и иногда он немножко фальшивит. Я работал с очень крупными певцами, и потому хорошо знаю, что очень многие, даже самые великие певцы, когда поют, то себя не слышат. Именно человек со стороны должен им показать.
Высоцкий не обиделся, сказал мне: "Ах, вот как? Мне этого никто не говорил". Я говорю: "Володя, ты же для них икона. А, кроме того, тебя же, в основном, слушают не музыканты-профессионалы. Давай зайдём на студию, я тебе покажу, как это получается".
Мы с ним пошли в студию звукозаписи, которая располагалась в старом католическом соборе. Я попросил своих коллег показать Володе, как отличается звук его гитары от звука его пения. Что из этого следовало? А то, что он должен настроить не свой голос под гитару, а наоборот – гитару под свой голос. И вот послушайте его последние записи. Ему другие люди настраивали гитару, и всё получалось очень хорошо.
Многие люди думали, что мы с Высоцким были близкими друзьями. Это не так. Я могу сказать, что никогда не был у него дома, но много раз бывал на спектаклях и на репетициях. Было видно, что Высоцкий серьёзно болен, но я никак не мог предположить, что он так рано уйдёт.
Он был человеком, который буквально сгорал на работе. Он себя не щадил, всегда репетировал в полную силу. Наверное, поэтому его так любили, что он целиком отдавал себя.
О Высоцком у меня сохранились самые тёплые воспоминания. Одна глава в моей книге "Мастера советской эстрады"*1 посвящена ему. Там многое сократили, но что поделаешь? Такие были времена, такая была жизнь... А в типографии у меня утащили много фотографий Высоцкого.
М.Ц. – С Вашей профессиональной точки зрения, музыкальная сторона творчества Высоцкого имеет значение?
А.А. – Нет. Без слов, в отрыве от текста, это значения не имеет. Высоцкий – это отражение жизни Советского Союза. А вообще-то, песни Высоцкого нельзя делить на две части, нельзя отделять текст от музыки, это две необходимые составляющие.
И была ещё третья... Вы знаете, слушать песни Высоцкого с магнитофона и слушать песни Высоцкого "вживую", когда слушатель имел возможность смотреть на него – это совершенно разные вещи! Это всё равно, что слушать кино. Невозможно, да? Кино нужно смотреть!
Хотя и это не вполне точно... Высоцкий, звучащий с экрана, и Высоцкий, каким я видел его на репетициях, – это абсолютно разное!
М.Ц. – Меня всегда удивляло, что в Болгарии так мало поют Высоцкого. Насколько мне известно, более-менее регулярно песни Высоцкого поёт только Михаил Белчев. Причём, поёт по-русски. Почему нет исполнений на болгарском?
А.А. – А зачем нам переводить Высоцкого на болгарский, если мы все понимаем по-русски?
29.03.2008 г