М.Ц. – Скажите, пожалуйста, когда Вы познакомились с Высоцким?
Л.Л. – Познакомился я с Высоцким, если мне память не изменяет, не-то в 1961-м, не-то в 1962-м году. Это было в Москве, в доме одного моего друга, который встречался с сестрой первой жены Володи, Изольды.
Собственно, мы знакомились два раза. Второй раз (или это было в первый? – уже не помню через столько лет) мы познакомились через близкого друга Володи, а моего приятеля Севу Абдулова.
М.Ц. – После этого вы часто встречались?
Л.Л. – Да, у нас сложились близкие отношения. Мы встречались, когда я приезжал из Ленинграда в Москву, но не только там. Однажды мы встретились в Киеве, он снимался там в какой-то картине. Я точно не помню, какой это был год, но примерно середина шестидесятых. Володя позвонил мне и пригласил в гости к Параджанову. Тот встретил нас в очень красивом халате, обвешанном какими-то бусами. Когда мы с Володей вошли, то попали в огромную пустую комнату, в которой стоял только один старинный стол, заваленный огромными антоновскими яблоками, издававшими совершенно потрясающий запах. Это запомнилось...
Я часто бывал в Москве, приходил в любимовский театр. Встречались мы и в различных компаниях. Я тогда увлекался собиранием песен бардов.
В 1972-м году я уехал из России. В 1975-м году я впервые выехал из Америки в Париж, там мы встретились с Володей и Мариной. В тот раз он мне рассказал, что в Китае объявлен персоной "нон-грата" за песни про Мао Цзедуна и "культурную революцию".
М.Ц. – А он не рассказал, откуда об этом узнал? И, кстати, интересно, откуда об этих песнях узнало китайское руководство?..
Л.Л. – Нет, он не сказал, откуда эта информация, но, вроде бы, в Китае об этом было официально объявлено. А откуда узнали... В 60-е годы в Москве было очень много китайских студентов, которые, естественно, знали русский язык. Я думаю, эти песни через них пришли в Китай. Но это только моё предположение.
М.Ц. – В одном из интервью Вы сказали, что в тот год вместе с Высоцким были в гостях у А.Синявского.
Л.Л. – Да, правильно. Это была моя первая поездка за границу из Америки. Меня поразила тогда разница в ритмах жизни. Мы же здесь живём в бешеном темпе, а во Франции россияне живут иначе. Их ритм приближается к российскому, поэтому там можно, что называется, заглянуть на огонёк без каких-то долгих приготовлений. Высоцкий с Синявским очень дружески общались.
М.Ц. – В дальнейшем вы с Высоцким встречались уже в Америке?
Л.Л. – Потом, на следующий год, он приехал сюда, в Нью-Йорк, приехал каким-то хитрым путём – из Канады, не имея советского разрешения, рванул сюда. Я очень много снимал Высоцкого и здесь, и там, но в студии он мне позировал только два раза, кажется, оба раза в тот приезд. Я-то всегда хотел его на это дело подбить, но он всё говорил: "Давай не сейчас, в другой раз". А в тот раз был один свободный вечер, и я сделал его портрет с гитарой: Володя подбородком на неё опирается.
М.Ц. – Да, это очень известная фотография, она неоднократно была репродуцирована в различных изданиях.
Л.Л. – Верно, а впервые она была опубликована в журнале "Америка" в 1980-м году. Потом, когда Володя умер, я напечатал плакат, потому что все мои друзья начали просить фотографии. Было отпечатано две тысячи экземпляров, которые я мог дарить. Плакат попал в Россию, там какие-то шустрые люди его перепечатали. Потом мне в руки попала книга о Высоцком, изданная "Физкультурой и спортом",*1 и там на обложке была эта фотография. Причём, она была подрезана и срезана моя фамилия, бывшая на плакате. Все мои друзья говорили: "Ты должен судить их, тираж книги – 250 тысяч!", но я не хочу с этим связываться.
А второй раз он привёл ко мне в студию двоих своих друзей. Это были его друзья по Москве, которых я не знал, – Бабек Серуш и Джордж Диматос. Я сделал тогда несколько снимков Высоцкого с ними, но я их никогда не печатал.
М.Ц. – А негативы сохранились?
Л.Л. – Где-то должны быть, но я сейчас не помню.
Когда Володя приезжал сюда, он останавливался у Миши Барышникова, это наш общий друг. Последний раз мы все встретились в 1979-м году, когда Володя приехал в Америку с концертами. Мы с ним пошли в мастерскую к Эрнсту Неизвестному, и там Володе стало плохо.
М.Ц. – А что случилось?
Л.Л. – Понимаете, он голодал, держал фигуру. Я сразу позвонил моему другу, врачу, который тоже очень хорошо знал Володю. Тот бросил службу, сразу приехал, сделал какой-то укол. Короче, привели его в порядок, он потом отлёживался.
М.Ц. – Кстати, Вы не знаете, проходил ли Высоцкий в Нью-Йорке медицинское обследование?
Л.Л. – Я ничего об этом не знаю. Думаю, что кто-то из знакомых врачей его посмотрел, но относительно полного обследования сомневаюсь.
М.Ц. – Теперь позвольте спросить Вас о двух Ваших фотографиях, напечатанных в книгах о Высоцком. Одна из них опубликована в сборнике "Живая жизнь" (Москва, 1988 г.). На ней бородатый Высоцкий снят вместе с Мариной Влади. Составитель считает, что снимок сделан в США, но я в этом сомневаюсь.
Л.Л. – Да, Вы правы. Снимок сделан во Франции в 1975-м году. Это был прекрасный вечер. Мы, – Миша Барышников и я, – были у Марины и Володи на даче. Володя пел целую ночь, до трёх или четырёх часов, я это всё записал. К сожалению, ничего не сохранилось: несколько лет тому назад у меня сгорела студия, а там были все мои архивы, в том числе, и эти плёнки.
М.Ц. – Ещё одна Ваша фотография была в книге П.Леонидова (Нью-Йорк, 1983 г.). На ней сняты Барышников, Высоцкий и Марина Влади. У неё на груди – табличка: "Опасно для жизни".
Л.Л. – Это снято дома у Барышникова, здесь, в Нью-Йорке, в 1976-м году.
М.Ц. – А фото Высоцкого с Бродским когда сделано?
Л.Л. – Тогда же. Между ними интервал – один день.
М.Ц. – Вы были знакомы с Галичем?
Л.Л. – Да, я его знал очень хорошо.
М.Ц. – Вы не знаете, встречался ли Галич с Высоцким?
Л.Л. – Да, они были знакомы, встречались в Москве.
М.Ц. – А какое было отношение у Галича к Высоцкому?
Л.Л. – Галич был один из самых порядочных людей, с которыми я когда-либо встречался. Он ни о ком не говорил плохо, а Володе он всегда симпатизировал.
М.Ц. – Вы очень много лет знали Высоцкого. Чем он запомнился Вам как личность?
Л.Л. – Он был очень сложный человек, очень "закрученный". С одной стороны, ему очень хотелось казаться "своим парнем". Знакомых у него была тьма-тьмущая, и ему хотелось поддерживать этот имидж. На самом же деле он был очень не простой. Он любил компании, но знал, кто он такой. У него были покровители, он этого и не скрывал. У него было двоякое положение: официальные власти его терпеть не могли, а кое-кто из всемогущих людей ему симпатизировал.
М.Ц. – Чурбанов, например, Галина Брежнева.
Л.Л. – Даже Андропов, они были знакомы. Андропов был в достаточной степени интеллигентный человек, чтобы понимать, кто такой Высоцкий, и что это за явление.
Высоцкий ведь сделал такое, можно сказать, социологическое исследование всех аспектов тогдашней российской жизни, какое вряд ли сделал кто-нибудь ещё. Я иногда его слушаю и как-то ретроспективно немножко по-другому воспринимаю. Думаю: "Какой молодец! Как он замечательно всё это уцепил".
17.07.1995 г., 29.06. и 11.07.2005 г