М.Ц. – Насколько я знаю, когда Вы работали в Москве, у Вас была идея совместной работы с Высоцким. А до начала той работы Вы Высоцкого знали?
Л.Т. – Знал, но немножко. Он приходил на мой спектакль в Театр имени Пушкина, причём, привёл актёров "Таганки" во главе с Любимовым. Друг Высоцкого Сева Абдулов был занят в спектакле "Принц и нищий", который я ставил во МХАТе. Так что встречи, хоть нечастые, но были.
М.Ц. – Пожалуйста, расскажите о своей работе с Высоцким.
Л.Т. – Мы делали с ним "Махагонию" по Брехту. Там должен был Миша Рощин писать новые тексты. Сначала мы с Зориным об этом говорили, а потом с Рощиным. А Высоцкий должен был писать зонги.
М.Ц. – Он начал работать над этими зонгами?
Л.Т. – Да, некоторые тексты у меня сохранились. Наброски текстов, точнее. Сохранились и записи наших разговоров о пьесе. Сразу после Володиной смерти я понял, что это надо записать, чтобы не пропало бесследно.
Из нашей идеи ничего не получилось, потому что Володя ещё хотел и играть. Ведь я работал в театре имени Пушкина, а у Володи на этот театр был "зуб". Когда он был молодым актёром, его оттуда попросили уйти. Как Ефремов когда-то сказал, что хоть через двадцать пять лет, но он вернётся во МХАТ, так и Высоцкий сказал: "Я сюда вернусь, я это сыграю!" Так что к этой роли он отнёсся очень серьёзно.
И в этом была проблема. Если бы он действительно это играл, то весь крен был бы в его сторону. А главный герой, которого Высоцкий хотел играть, – это такой мощный мафиози! И совершенно понятно, что все были бы влюблены в героя Высоцкого, независимо от того, положительную или отрицательную роль он бы играл.
М.Ц. – Вы не приступали к постановке "Махагонии"? Это всё ещё было на уровне обсуждения?
Л.Т. – Мы с ним сидели в ВТО и обсуждали всё это. Сначала ведь надо было написать пьесу. Вообще много нужно было сделать такого, что делается ещё до постановки. Музыку к спектаклю должен был писать Шнитке, должна была быть серьёзная музыка. А зонги должен был писать Высоцкий.
М.Ц. – Высоцкий предлагал какие-то сценические идеи?
Л.Т. – Он предлагал всё это сделать на мотоциклах. Очень интересная идея! Такой сумасшедший супермодерн – выезжает банда на мотоциклах, насилуют девку (а девка называется – История). Это был большой уход от текста Брехта, от Брехта там оставались рожки да ножки, поэтому так просто такую вещь протащить было нельзя.
В театре имени Пушкина главным режиссёром был человек по фамилии Говоруха – совершенно запуганный никчемный человек. Поэтому он, с одной стороны, говорил: "Да, конечно!", а с другой стороны, в репертуарный план "Махагонию" не вставлял, и договор не подписывал.
Так продолжалось довольно долго, а потом Володя уже и не мог работать. Это уже была весна 80-го.
М.Ц. – А начинали вы обсуждать постановку где-то в 78-м году?
Л.Т. – Да, примерно так.
М.Ц. – Как Вам работалось с Высоцким?
Л.Т. – Трудно. Он всем был нужен. Приходит в буфет – его моментально окружают, что-то просят. Помню, один: "Володя, а ты мне свитер не подаришь?" Он отдал свитер, только чтоб работать не мешали.
Да, "Махагония" с Володей в главной роли могла бы стать событием в то время. Увы, не получилось...
24.06.2007 г.