М.Ш. – С Высоцким я познакомился, когда он был студентом Школы-студии МХАТ. Мне раньше казалось, что это знакомство было связано с постановкой моей пьесы "Шестое июля" во МХАТе. В ней студенты Школы-студии участвовали в массовых сценах. Но Вы говорите, что Володя закончил студию в 1960 году, а постановка была в 1966-м... Видимо, я что-то уже забыл за давностью лет.
М.Ц. – А не участвовал ли Высоцкий в работе студии при театре имени Ленинского комсомола, которой Вы руководили с 1959 года?
М.Ш. – Нет, там Володи точно не было. Всё-таки мы познакомились, когда он был студентом студии МХАТ.
Были небольшие разговоры об истории. Ему хотелось знать причины трагедии, которая произошла в России. Я ему излагал свои взгляды. Очевидно, они были ему достаточно близки, интересны. На этой почве были первые контакты.
Потом встречались чаще и больше. Позднее мы жили с ним в одном доме на Малой Грузинской улице. Там уже общались ещё чаще, там он меня познакомил с Мариной Влади, они у меня в гостях бывали...
Однажды произошла смешная история. Год точно не помню... Как-то раздаётся звонок в дверь. Я открываю – стоит Марина. Говорит: "Миша, выручай! Володя поехал во Внуково". Как выяснилось, он собрался улететь в Одессу к капитану теплохода, своему приятелю. Проблема была в том, что Володя поехал туда уже слегка нетрезвый, и Марина очень волновалась.
Она мне говорит: "Сделай что-нибудь, останови его". А что я могу сделать? Вы же представляете – от Малой Грузинской до Внуково и по пустой дороге сорок минут ехать, так что явно и не успевал туда.
И тут мне пришла в голову смешная идея. Я позвонил во Внуково, в справочную. Девушку, снявшую трубку, я спросил, знает ли она артиста Высоцкого. Оказалось, знает. А знает ли она замечательную французскую актрису Марину Влади? Тоже знает. "Тогда, – говорю, – я ей сейчас дам трубку, и очень прошу Вас – отнеситесь с вниманием к её просьбе". А просьба заключалась в том, чтобы по селекторной связи передать, что пассажира Владимира Высоцкого просят срочно подойти к справочному бюро.
И действительно – сработало. Марина дала этой девушке мой номер, Володя перезвонил. Он в Одессу всё равно улетел, но самое главное, что они поговорили. При этом разговоре я не присутствовал, но Володя потом часто вспоминал об этом, так что, видимо, разговор был важный.
М.Ц. – Давайте вернёмся к началу Вашего знакомства с Высоцким. Ваши пьесы во времена Советской власти были произведениями "антиканоническими". Считаете ли Вы, что Высоцкий всерьёз интересовался советской историей?
М.Ш. – Безусловно, интересовался. Я сужу по нашим разговорам, по небольшим спорам. Книжки на эту тему, которые появлялись, его интересовали. Помню, я ему давал книгу, связанную с Николаем Ивановичем Бухариным,*1 ещё что-то такое... Единственно, я не смог ему дать ничего почитать о своём родственнике, о Рыкове,*2 потому что не было ничего, но много рассказывал о нём. Всё это было для Володи полнейшей новостью, откровением.
На нашу историю у Володи был собственный взгляд, который отличался от официального взгляда и от взгляда многих представителей нашей интеллигенции.
М.Ц. – Какое было отношение Высоцкого к Ленину? Я спрашиваю потому, что в 1970 году в неофициальной анкете, заполненной в театре, Высоцкий назвал Ленина наиболее выдающейся исторической личностью, а уже в конце 1970-х гг., по воспоминаниям очень близкого друга Высоцкого, он включил Ленина в список личностей, которые были ему весьма неприятны.
М.Ш. – Вы знаете, в те моменты, когда мы с Володей беседовали, и он меня о чём-то расспрашивал, то отношение его к Ленину было по первому варианту, который Вы упомянули.
М.Ц. – Какие это были годы? Видимо, начало 1970-х?
М.Ш. – Вот годы я точно не помню, но примерно так, да. Володю интересовало то, как в ситуации, очень похожей на ту, что переживали мы, Ленин находил ходы и выходы. Вот это вызывало у него интерес, уважение и восторг.
М.Ц. – Высоцкий рассказывал Вам о своём визите к Хрущёву?
М.Ш. – Нет.
М.Ц. – А Вы ему о Хрущёве рассказывали? Какое у него было отношение к нему как к политическому деятелю? Меня это интересует, потому что однажды он попросил внучку Хрущёва помочь ему встретиться с Никитой Сергеевичем.
М.Ш. – Вы имеете в виду Юлю? Да, я тоже прошёл по этому пути. Я был у Никиты Сергеевича после того, как он после долгого отсутствия на публике пришёл в "Современник" на спектакль по моей пьесе "Большевики". После этого я получил приглашение встретиться с ним. И я помню, что Володе я бегло об этой встрече рассказал. Больше всего его привела в восторг одна фраза Хрущёва. Я во время разговора с Никитой Сергеевичем попробовал его немножко критиковать – зачем надо было в докладе на съезде говорить о том, что Сталин карту не умел читать и руководил только по глобусу. Хрущёв ответил буквально так: "Миша, я Вам так скажу... Для того чтобы руководить такой страной, как Россия, надо в голове иметь две Академии наук, а у меня – два класса церковно-приходской школы".
М.Ц. – Насколько я помню, пьеса "Большевики" была поставлена в 1967 году, значит, Ваша встреча с Хрущёвым была явно до того, как с ним встретился Высоцкий. Может быть, именно Ваш рассказ повлиял на то, что Высоцкий попросил Юлию Хрущёву организовать ему встречу с дедом.
М.Ш. – Да, вполне возможно, что так.
М.Ц. – Какое впечатление на Вас производил Высоцкий как спорщик, как собеседник?
М.Ш. – На меня он производил очень хорошее впечатление. Как собеседник, как человек. Однажды он мне очень помог. У него был знакомый врач, который, если надо, держал Высоцкого в больнице, пока всякие "грозы" минуют.
Однажды у меня создалась ситуация, когда меня собрались исключать из партии. Надо было спрятаться – и я прятался в этой же самой палате, где лежал Володя.
М.Ц. – О какой больнице Вы говорите?
М.Ш. – Я номер её не помню, а географически помню очень хорошо. Если ехать по Русаковской улице, проехать станцию метро "Сокольники", то больница стоит с левой стороны.*3 Сначала в этой палате появился Володя, а потом ещё одну кровать для меня поставили.
М.Ц. – Ваше общение не ограничивалось только разговорами о политике?
М.Ш. – Нет, это было нормальное человеческое общение. Когда шла борьба за какие-то спектакли на Таганке, я принимал в этом активное участие. Позднее я принимал участие в том, чтобы Юрий Петрович Любимов получил возможность вернуться домой. Отмечали его приезд у меня дома.
Я бы сказал так – мы с Володей симпатизировали друг другу, но были на расстоянии. У них на Таганке был большой "котёл", в котором все варились и были заняты своими делами, а я был вовлечён в такого же масштаба события, связанные с МХАТом и Олегом Ефремовым.
28.12.2008 г. и 10.01.2009 г