Н.З. – Значит, так... Начинаю повествование... В 1961 году у нас на "Ленфильме" снимался фильм "713-й просит посадку". В этом фильме снимался молодой Володя Высоцкий, он на тот момент только год как окончил театральную школу. В этой картине у него была эпизодическая роль.
Я не творческий работник, а химик, поэтому я работала не с актёрами, а с плёнкой. Мы, конечно, контачили и с режиссёрами, и с операторами, а с актёрами – гораздо меньше.
Так получилось, что у нас работала одна девушка, химик-лаборант, у которой мы довольно часто собирались дома.
М.Ц. – А почему именно у неё?
Н.З. – Да потому что она была немножечко ограничена в своих движениях. Легче было нам прийти к ней, чем ей отправиться куда-то. И вот в один прекрасный день Паша Кашлаков, наш актёр, был приглашён к этой Наташе, хозяйке дома, на какой-то праздник. А Паша Кашлаков уже пригласил Володю Высоцкого.
Таким образом, первая моя встреча с Высоцким состоялась в доме моей коллеги Наташи Собираевой.
М.Ц. – Не помните ли адрес?
Н.З. – Квартиру не помню, но жила она на улице Каляева, в большом доме. Её уже нет на белом свете...
Значит, там мы встретились с Высоцким. Я не была тогда лично с ним знакома. Знала, что он у нас снимается. По роду работы я бывала в съёмочных павильонах, там я его видела, но там у нас личного контакта не было.
Знаете, что запомнилось из того вечера? Он почему-то не пил водку (смеётся). А мы – молодёжь и люди среднего возраста – всё говорили: "Володя, ты чего, в "завязке", что ли?" Может, это было и так, а может, просто не хотел пить – я не знаю, точно сказать не могу. Мы его тогда знали мало.
У меня есть фотография этого вечера. Там на снимке даже виден гриф гитары. После фотографирования Володя запел какую-то песню, но мы как-то не учитывали, что из него может что-то получиться... Мы стали подсмеиваться над ним из-за его голоса: "Ой, да что ты поёшь! Да как ты поёшь! Ты только хрипишь!" – и так далее. Вот так прошёл мой первый вечер человеческого общения с Володей.
Когда мы были у этой Наташи, Володя увидел у неё какую-то книгу, – у неё была хорошая библиотека, – и попросил почитать. Она ему отдала, он книгу, как говорится, "заныкал" и долго-долго не возвращал. Наташа мне говорит: "Увидишь Володю, скажи ему, что книги надо возвращать".
Я его встретила и это передала. Он сказал: "Слушай, я в следующий раз приеду в Ленинград, я тебе позвоню и отдам книгу". И действительно, однажды он приехал – не знаю, из Москвы или ещё откуда-то – и эту книжечку мне передал, и я её вернула по назначению.
После этого мы с ним виделись нечасто, – он же москвич был. Виделись, когда его приглашали к нам сниматься. Последний раз, когда я его видела на студии, было во время съёмок "Интервенции", которую потом на двадцать лет положили на полку.
Естественно, если мы встречались на студии, то останавливались, разговаривали. Если это было в столовой "Ленфильма", то он со своей тарелкой супа подходил к моему столику, и мы с ним сидели и беседовали.
Я всю жизнь прожила – и теперь живу – в коммунальной квартире. Здесь я провела блокаду, жила всегда и, можно сказать, состарилась. И в этой же квартире жила семья Бори Полоскина. Он там физик, лирик, турист, песни пишет. Он из клуба "Восток".
М.Ц. – По какому адресу Вы живёте?
Н.З. – Это дом на Петроградской стороне, улица Блохина, дом 2/77, это угол улиц Блохина и Максима Горького.
В один прекрасный день я вижу Володю Высоцкого в нашей квартире, он пришёл по приглашению Бори. Боря, кстати, рассказывал, что когда бывал в Москве, то всегда навещал мать Володи. Почему, – честно говоря, не знаю.
Я немножко обалдела. Говорю: "Володя, а откуда ты здесь взялся?" Он говорит: "Меня Боря пригласил. Я же с ним хорошо знаком через клуб "Восток". А ты что здесь делаешь?"
Я говорю: "А я тут живу". После этой встречи у нас установился ещё больший человеческий контакт, но и только. Друг к другу в гости мы больше не ходили, за столом мы больше не сидели. Кажется, после этого мы встретились ещё один раз – и всё.
12.02.2006 г