М.Ц. – Кому принадлежала идея предложить Высоцкому написать песни для спектакля театра "Современник" "Свой остров"?*1
И.К. – Гале Волчек.
М.Ц. – Вы эти песни исполняли в спектакле. Как протекала Ваша работа с Высоцким?
И.К. – Ну, Вы же, наверное, фонограммы слушали? Высоцкий рассказывал об этом на своих выступлениях.
М.Ц. – Он говорил только, что такие-то песни использованы в спектакле, а исполняет их там Игорь Кваша. Ни о каких деталях работы он не говорил. А хотелось бы, в частности, узнать, почему оказались изменёнными некоторые строки. У меня есть фонограмма Вашего исполнения этих песен, и все они имеют текстовые отличия, в исполнении самого Высоцкого не встречающиеся. Вот, например (и таких примеров много):
Исповедимы водные пути,
Рыдает ветер вверх и вниз по гамме,
Но должен же корабль за мной прийти,
И обрету я почву под ногами!
И.К. – Наверное, он потом изменил тексты. Когда сам стал петь, тогда и изменил, я этого не знаю.*2 Он принёс тексты нам. Какие были тексты, такие мы и пели. Я его просил изменить только одно место в песне "Я не люблю" – "И мне не жаль распятого Христа". Я не религиозный человек, так что просил я изменить эти строки не из этих соображений. Просто эстетически мне это не нравилось.
М.Ц. – Так вот, значит, почему появилась эта строфа:
Когда я вижу сломанные крылья,
Хочу помочь, – хоть это не по мне,
Я не люблю насилья и бессилья
И не могу остаться в стороне.
Её нет ни в одном авторском исполнении!
Так Высоцкий просто отдал тексты или приходил на репетиции?
И.К. – Приходил, конечно. Он же ноты писать не мог. Мы с ним садились вдвоём, он пел эти песни, а я учил.
М.Ц. – Как спектакль был принят публикой?
И.К. – Ну, у нас тогда всё принималось хорошо. Не было особо выдающегося приёма. Песни Высоцкого принимались очень хорошо. Он написал больше песен, чем вошло в спектакль. Всего было шесть песен предложено.
Нам же вообще запрещали его песни, еле-еле удалось пробить. По-моему, Володя был этим очень доволен. Был такой период у него, когда ему запрещалось всё. Хотя эти люди из Управления культуры так же плохо относились и к Окуджаве, и к Киму, но были согласны даже на них. Говорили: "Ну хоть Окуджаву возьмите, ну хоть Кима возьмите!" Против Высоцкого они были настроены сильнее всего.
М.Ц. – Сколько песен вошло в спектакль?
И.К. – Четыре, а написано было, кажется, шесть. Начальство хотело, чтобы было как можно меньше песен Высоцкого. Кроме того, эти четыре, они как-то легли в спектакль. А вот не пошёл "Жираф" и, по-моему, ещё "Иноходец".
М.Ц. – Так "Жирафа" не было в спектакле? А Высоцкий всегда рассказывал, что эта песня звучит именно в "Своём острове".
И.К. – Он написал её для нас, но она в спектакле не звучала. Я Вам скажу, что там было... Там была песня "Был шторм, канаты рвали кожу с рук...". Была "Здесь лапы у елей дрожат на ветру...", лирическая такая песня. Потом, значит, "Я не люблю" и "Отплываем в тёплый край".
Высоцкий говорил, что ему нравится, как я пою. Он говорил, что, дескать, мне нравится, как Кваша поёт, потому что он поёт по-своему, не подражая.
Я думал, что он говорил это просто так, по дружбе, поскольку ему было приятно, что пошли эти песни официально в этот тяжёлый момент его жизни. А потом оказалось, что ему, видимо, действительно нравилось моё исполнение. А выяснилось это так: в то время ему заказали две песни для двух разных фильмов, для закадрового исполнения. Он сам должен был исполнять эти песни. Режиссёр одной картины был, как помнится, Сурин,*3 другого не помню.
Самому Высоцкому петь в этих картинах запретили, и он сказал: "Тогда пусть поёт Кваша". Одну песню я даже записал с оркестром, а вторую так и не записали. Но эти песни, в конце концов, всё равно выкинули, они нигде не пошли.
М.Ц. – А что это были за песни?
И.К. – А вот не помню уже. Но мне было очень приятно, что Высоцкий предложил мне петь вместо себя.
25.02.2006 г.