М.Ц. – Расскажите, пожалуйста, кто пригласил Вас писать музыку для кинофильма "Вертикаль"?
С.Г. – Меня пригласил режиссёр Станислав Говорухин. Мне было там приятно работать, потому что композитору давали свободу. Говорухин так и сказал: "Я ничего не понимаю в музыке, сделай так, как ты хочешь". Я и делала так, как я хотела.
Причём, я видела, что включается ещё один план, совершенно отличающийся от того, как я вижу и как я слышу, и в это другое видение фильма включается такое совершенно необыкновенное явление, как песни Высоцкого.
Эти песни под гитару играли в фильме очень большую роль. Одну из песен Высоцкого мне пришлось обработать, чтобы мог участвовать оркестр. Это было наше единственное соприкосновение чисто музыкальное. Сама музыка была совершенно другого рода. Включение в кинофильм двух противоположных звуковых планов, – один социальный и совершенно другой – природный, – на мой взгляд, было продуктивным.
М.Ц. – А были ли у Вас с Высоцким обсуждения музыки?
С.Г. – Нет, чисто музыкальных встреч, таких, чтоб два автора встречались, обсуждали что-то – такого не было.
Работа в этом фильме была очень приятной для меня ещё и потому, что было много встреч с хорошими художниками и хорошими людьми, в том числе, и с Владимиром Высоцким, который одухотворял всю атмосферу при создании этого фильма. Я была среди публики, когда он у костра, где-то в горах, пел свои песни. Его искусством я восхищалась не как композитор, который будет писать музыку в тот же фильм, а просто как слушатель.
М.Ц. – Вы ездили со съёмочной группой на Кавказ?
С.Г. – Да. Эта поездка дала мне интересный жизненный опыт, совершенно отличный от того, к чему я привыкла. Мы даже участвовали в каких-то небольших восхождениях под защитой альпинистов. На меня произвело громадное впечатление восхождение на гору Накра, которая находится рядом с Эльбрусом. Три дня мы жили в палатках наверху – это всё были для меня очень важные моменты. Ну и, конечно, встреча с Высоцким тоже была для меня важным житейским и, я бы сказала, социальным опытом.
Идея фильма была в показе того идеализма, который свойственен альпинистам, тем, кто идёт в горы, рискуя жизнью. Они приходят на вершину с каким-то особенным ощущением жизни. Это очень высокая тема. Высоцкий делал эту ситуацию ещё более возвышенной, он всё одухотворял своим талантом.
М.Ц. – А были ли тогда песни Высоцкого для фильма в нотной записи?
С.Г. – Нет-нет, эти песни он просто пел, а я записала их так, как полагается.
М.Ц. – Музыкальные способности Высоцкого... Об этом очень мало сказано в литературе. Из крупных композиторов на эту тему высказался только А.Шнитке, сказав, что у Высоцкого очень выразительная точность интонирования согласных, и хотя это не относится к звуковысотности, но относится к звуку, поэтому Шнитке считал это вкладом Высоцкого в музыку. Как Вы считаете, музыка в песнях Высоцкого представляет интерес?
С.Г. – Если говорить о чистой музыке, то трудно говорить о каком-то значительном явлении. Если быть совсем честной, то я не могу здесь выделить какого-то качества, которое бы служило музыке без текста, без этой социальной актуальности. Я не вижу того, что увидел Шнитке.
М.Ц. – То есть, с Вашей точки зрения, значимость музыкальной составляющей творчества Высоцкого не менялась, скажем, от периода песен для "Вертикали" и последних песен? Мне трудно судить об эволюции музыкальной стороны его творчества, но, на мой взгляд, его музыка усложнялась.
С.Г. – Вопрос о прогрессе – вопрос сложнейший и противоречивый. Усложнение не обязательно означает прогресс. Как раз простота, которая свойственна этому типу искусства, играла положительную роль. Чтобы было, если бы в эту музыку привнести элемент сложности нашего искусства? Это была бы значительная потеря!
М.Ц. – И в заключение позвольте один вопрос. Как Вы оцениваете явление российской культуры по имени Владимир Высоцкий?
С.Г. – Я очень высоко ценю его талант, высоко оцениваю этот тип культуры. Это же очень необычное явление – появляется искусство, про которое никто не может сказать, что в нём есть что-то особенное в каком-то одном аспекте.
Когда об этом искусстве говорят музыканты, они говорят: "Ну, музыка тут, конечно, очень примитивная, но поэзия очень актуальна". Когда о том же явлении судят писатели и поэты, то они говорят примерно так: "В смысле поэзии тут ничего особенного нет, но зато какая музыка!"
Очень интересное искусство... Ведь действительно, именно синтез двух составляющих создаёт потрясающее культурное явление, оказывается очень значительным эстетическим событием, которое к тому же очень актуально и нужно с точки зрения социума.
30.06.2005 г.